About the Project

Описание проекта

Предварительные исследования

Для археологов изучение культуры доисторических охотников-собирателей представляет особенно трудную задачу в силу мобильности жизненого уклада населения, выраженного в небольших и малозаметных временных стоянках с минимальным количеством материальных остатков. Кроме того, использование структурированых могильников не характерно для доисторических охотников-собирателей - наличие таковых связано с нетипичными обстоятельствами, а большинство из них не сохранились до наших дней в первозданном виде. Однако Предбайкальский регион Восточной Сибири представляет собой уникальную зону, включающую сравнительно крупные могильники, хорошо сохранившиеся скелетные останки и стратифицированые поселения, древнейшие из которых относятся к периоду среднего голоцена.

Начиная с 1990х, исследования в рамках Байкальского археологического проекта (БАП) концентрировались на сравнительно крупных погребальных комплексах Байкальского побережья и основных речных системах впадающих в Байкал. Целью данного исследования было пролить свет на на взаимоотношение между двумя сравнительно четко выраженными, но проблематичными в хронологическом отношении, группами местного населения: Китойской и Серово-Глазковской культурами.

Предварительные исследования зашли в тупик связанный с определением точного места Китойской культуры в неолитическом комплексе. Традиционно считалось, что Китойская культура занимала хронологически промежуточную позицию. Однако обстоятельные радиокарбонные тесты дали возможность составить более точную хронологическую картину культур населяющих Байкальский регион в среднем голоцене.

В промежутке 9000-3000 лет до современности, данная территория была успешно освоена двумя основными группами – Китойской, датируемой поздним мезолитом и ранним неолитом, и культурой Серово-Глазково, относимой к периоду среднего и позднего неолита и бронзы. Эти отдельные культуры охотников-собирателей хронологически разделены средне-неолитическим биокультурным пробелом, который характеризуется отсутствием крупных структурированых могильников.

Различия в социальной адаптации культур, существовавших до и после вышеуказаного пробела, нашли отражение в отличных социальных стратегиях, выраженных в многочисленных случаях повышения и снижения комплексности социальной организации. Предполагается, что каждый такой эпизод указывает на тонкие, но значительные различия между двумя группами в таких областях как властные, возрастные и половые социальные структуры, а также в области мировосприятия. Таким образом, данное исследования ставит целью определить и обьяснить процессы, связанные с культурными изменениями и преемственностью между Китойской и Серово-Глазковской культурами.

В частности, проект отрабатывал две альтернативные гипотезы:

1. На протяжении среднего голоцена в Предбайкалье в Сибири развились две структурно различные и несвязанные в биокультурном отношении культуры охотников-собирателей – Китойская культура (период до пробела) и культура Глазково-Серово (после пробела);
2. Население Китойской и Серово-Глазковской культур пренадлежат к одной биокультурной группе Предбайкалья - группе, которая претерпела значительные культурные и демографические изменения в периоды до и после пробела.

В дополнение к отработке гипотез о взаимосвязи культур до и после пробела, наш проект занимался изучением ряда других проблем:

1. Территориальные и хронологические закономерности в образе жизни, в частности, режим питания и мобильность;
2. Возрастная и половая структура и роли;
3. Биокультурные изменения в контексте окружающей среды;
4. Интер- и интра- культурные и биологические связи;
5. Погребальные обычаи и мировоззрение;
6. Связь между древним населением Сибири и Северной Америки.

Главным источником сведений для проекта послужили раскопки и анализ человеческих останков из контекста древних погребений. На протяжении последних десятилетий археологическая наука разработала комплекс методов дающих возможность для более глубокого понимания закономерностей изменения поведения древних охотников-собирателей. Были собраны значительные данные в отношении генетических характеристик и связей, закономерностей мобильности населения, климатических условий, погребальных сезонов, а также режима питания с раннего детства до последних лет жизни индивидов. В комбинации с данными о половой принадлежности, биологическом и археологическом возрасте, здоровье, месте захоронения и ассоциированых артефактах, эти сведения дали возможность для изучения поведения доисторического человека на принципиально новом уровне детализации. Используя приимущество этих методов, мы собрали команду исследователей представляющих различные дисциплины: археологию, остеологию, генетику, науку об окружающей среде и этнографическую антропологию. Такое сотрудничество дало впечатляющие результаты.

Вцелом, наше исследования выявили следущее:

1. Развитие крупных структурированых могильников в Предбайкалье в период с раннего и позднего неолита до Бронзового периода стало результатом органического (эволюционного) процесса, которому предшествовал период усложнения социальной организации;
2. В Предбайкалье климатическое изменение с преимущественно прохладного влажного климата в сторону теплых и сухих условий приблизительно совпадало с пробелом среднего неолита, что дает основания полагать, что окружающая среда играла роль в разрыве биокультурной преемственности;
3. Каждая из культур охотников-собирателей представляла уникальную комбинацию культурных, биологических и экологических факторов, которые отвечали за всю полноту эволюционного процесса;
4. Средний неолит представлял собой период сравнительно повышенной мобильности, что внесло коренные изменения в культурный и биологический облик групп охотников-собирателей Предбайкалья.

Сибирские охотники-собиратели среднего голоцена оставили богатый материал заключенный в остатках древних могильников и поселений. Наши исследования последнего времени вылились в обширную коллекцию эмпирических данных, новые системы для научной интерпретации и новое понимание культурных изменений, приведших к развитию уникальных стратегий приспособления в среде вышеуказаных групп. Однако все это только первые шаги. Текущие исследования постоянно углубляют наше понимание этих таинственных доисторических народов.

Предыдущие исследования БАП успешно очертили биокультурные параметры и экологический контекст двух доисторических культур существовавших в Предбайкальском регионе восточной Сибири в среднем голоцене. Радиокарбонное датирование подтвердило, что в пятом тысячелетии до нашей эры имело место радикальное культурное изменение, которое, в частности, выразилось в отходе от практики использования структурированых могильников. Этот разрыв преемственности является границей между двумя структурно обособленными формами адаптации охотников-собирателей – групп существовавших до и после пробела – обе из которых представлены высоким уровенем социальной организации. В дополнение, текущие исследования дают основания полагать, что население Предбайкалья стало свидетелем необычного цикла культурных изменений на протяжении среднего голоцена. Сравнение Китойской и Серово-Глазковской групп предполагает наличие поведенческих механизмов ответственных за подчеркнуто отличные социальные и политические конфигурации.

Цели БАП в рамках интернациональных исследований в настоящий момент включают междисциплинарное изучение механизмов, отвечающих за территориальную и хронологическую изменчивость в среде охотников-собирателей Предбайкалья. В отличие от предыдущих исследований, текущие работы ставят целью интегрировать обширные данные из сфер социального поведения и окружающей среды, накопленные в результате изучения древних поселений и многочисленных мелких могильников.

В рамках общих задач текущего исследования БАП будет концентрироваться на следующих проблемах:

1. Разработка хронологической последовательности в отношении коллекций материалов, выявленных на древних поселениях при помощи исчерпывающего радиоуглеродного датирования и корреляция этих результатов с результатами могильников;
2. Детализация роли экологических факторов в культурных изменениях охотников-собирателей региона;
3. Анализ доисторических и исторических моделей использования земельных угодий, включая качественные аспекты стратегий связанных с добычей пропитания, мобильности и территориальным расположением могильников по отношению к поселениям, биологическим и физическим ресурсам;
4. Изучение локальных и региональных социальных связей, включая обмен предметами материальной культуры и их символика;
5. Документация территориально-хронологической изменчивости генетических типов, зависимости между родом занятияй и состоянием здоровья, режимом питания и бытом вцелом;
6. Привязка территориально-хронологической изменчивости к новым моделям социо-структурных изменений в среду охотников-собирателей.

The Cis-Baikal region of eastern Siberia represents a unique opportunity in the study of social complexity, variability, and multiplicity of long-term cultural change among past boreal forest hunter-gatherers.  Current BAP research entails one of the most comprehensive studies in the history of boreal forest archaeology.  As such, our multidisciplinary team of scholars now includes experts in archaeology, physical anthropology, ethnography, molecular biology, geophysics, geochemistry, and environmental sciences. 

Методы и Материалы

Основным источником данных для нашего проекта являются раскопки и анализ человеческих останков из контекста древних могильников. По контрасту с регионами бореальных лесов в других частях света (например, Скандинавия, Северная Америка), Байкальский регион вмещает большое число сравнительно крупных могильников с хорошо сохранившимися скелетными останками.

Новые разработки в области археологической науки предоставили ученным ряд методов, позволяющих глубже понять закономерности поведения древних охотников-собирателей. В частности, новые методы позволяют расширить знания о генетических характеристиках и связях, мобильности связанной с местом обитания, климатических условиях, сезонах погребений и режиме питания на протяжении жизненого цикла. В комбинации с данными о половой принадлежности, биологическом и археологическом возрасте, здоровье, месте захоронения и ассоциированых артефактах, эти сведения дали возможность для изучения поведения доисторического человека на принципиально новом количественном и качественном уровне.

Для максимально эффективного использования вышеупомянутых методов мы собрали команду исследователей представляющих различные дисциплины. Не смотря на то, что области в значительной мере перекрещиваются, мы старались концентрироваться на пяти основных исследовательских модулях:

Археологический модуль
Модуль человеческой остеологии
Модуль человеческой генетики
Экологический модуль
Этнографический модуль

Детальные описания отдельных модулей на линках указанных выше.

Project Description

Prior Research

For archaeologists, the study of prehistoric hunter-gatherers is a particularly challenging task due to a culturally mobile lifestyle that produces small, difficult to find, camp site and minimal material assemblages.  Moreover, the use of formal cemeteries by prehistoric hunter-gatherers is uncommon, only occurring under unusual circumstances, and seldom survives intact into modern times.  However, the Cis-Baikal region of eastern Siberia represents an extraordinary sphere containing relatively large cemeteries, well-preserved skeletal remains, and stratified habitation sites dating to the Middle Holocene.

Since the early 1990’s, the research undertaken by the Baikal Archaeological Project (BAP) has focused on the relatively large mortuary sites located along the shores of Lake Baikal and the major rivers systems that flow into it.  In undertaking this investigation, BAP sought to gain a better understanding of the relationship between two comparatively well defined, but temporally contested, groups that made this region their home: the Kitoi and Serovo-Glazkovo cultures. 

Prior research had reached a crucial impasse, one centering on the proper placement of the Kitoi culture in the Neolithic sequence.  Traditionally, the Kitoi were seen as occupying a temporally intermediate chronological position.  However, using extensive radiocarbon dating, we now have a more precise timeline for the cultures present in the Lake Baikal region during the Middle Holocene period.

Between c. 9000 to 3000 years before present (BP), the area was successively inhabited by two major groups, the Kitoi who date back to the Late Mesolithic and Early Neolithic and the Serovo-Glazkovo who date from the Middle through Late Neolithic to Bronze Age.  These two discrete hunter-gatherer cultures were temporally separated by a middle Neolithic biocultural discontinuity characterized by a hiatus in the use of large formal cemeteries.

The disparate social adaptations of the pre- and post- hiatus cultures are characterized by, among other things, divergent social strategies resulting in multiple episodes of increasing and decreasing complexity.  It is likely that each episode indicates subtle but significant differences between the two groups in such areas as hegemony, age and sex structures, and expression of worldviews.  As such, our research sought to identify and understand the processes associated with culture change and continuity among the Kitoi and Serovo-Glazkovo cultures.

Specifically, the project tested two alternative hypotheses:

1. During the Middle Holocene two bioculturally discontinuous and structurally different hunting-gatherer cultures, the pre-hiatus Kitoi and the post-hiatus Serovo-Glazkovo, developed in the Cis-Baikal area of Siberia;
2. The Kitoi and Serovo-Glazkovo populations represent the same biocultural group in the Cis-Baikal region, but one that has undergone cultural and demographic changes between pre– and post– hiatus periods.

In addition to hypothesis testing regarding the relationships between the pre- and post-hiatus groups, our project investigated a number of other related issues:

1. Spatial and chronological patterns in subsistence, including diet and mobility;
2. Age and gender structure and roles;
3. Environmental context of bio-cultural changes;
4. Inter- and intra- cultural biological relatedness;
5. Mortuary behavior and worldviews;
6. The relationship between ancient Siberian and North American populations.

The primary source of data for our project was the excavation and analysis of human remains from ancient mortuary contexts.  Recent developments over the past decade in the area of archaeological science offered a suite of methods providing considerable insight into the variability of past hunter-gatherer behavior.  Much was learned about genetic characteristics and relationships, residential mobility patterns, climatic conditions, seasons of death, and dietary records from early childhood to the last decade of life.  Combined with data on sex, biological and archaeological age, health, place of burial and artificial associations, we found we could study prehistoric human behavior at a qualitatively new level of detail.  Taking advantage of these methods, we assembled a team of researchers from a number of different disciplines: archaeological, human osteology, human genetics, environmental science, and ethnographic anthropology.  The results were outstanding.

Overall, our research determined that:

1. Development of large formal cemeteries in Cis-Baikal during the Early Neolithic and Late Neolithic to Bronze Age times was an in situ process, preceded in both cases by periods of increasing social complexity;
2. In the Cis-Baikal region a climatic shift from predominantly cool-wet to warm-dry conditions was generally coincident with the Middle Neolithic hiatus suggesting that environment may have played a role in the region’s biocultural discontinuity;
3. Each hunter-gatherer culture featured a unique configuration of cultural, biological, and environmental factors responsible for the entire evolutionary process;
4. The Middle Neolithic represented a period of substantially higher mobility, which redefined the cultural and biological profile of the Cis-Baikal hunter-gatherer groups.

The Siberian hunter-gatherers of the Middle Holocene left behind a prolific record of mortuary and habitation material.  Our past research produced extensive empirical data, new interpretive frameworks, and insight into the cultural changes responsible for each groups' unique adaptive strategy.  However, we have just begun to scratch the surface.  Ongoing research is continually improving our understanding of these enigmatic prehistoric peoples.

Prior BAP research successfully defined the biocultural parameters and environmental context of two prehistoric cultures present in the Cis-Baikal region of eastern Siberia during the Middle Holocene.  Radiocarbon dates confirm that during the fifth millennium BC, a major cultural change occurred that included the abandonment of the use of formal cemeteries.  This discontinuity forms the division between two structurally distinct hunter-gatherer adaptations – pre- and post- hiatus groups – who both feature sophisticated level of social complexity.  Additionally, current research contends that inhabitants of the Cis-Baikal region witnessed an unusual pattern of cyclical cultural changes during the Middle Holocene.  Comparison between Kitoi and Serovo-Glazkovo groups strongly suggest the presence of behavioral mechanisms responsible for the markedly different social and political configurations. 

The international goals of BAP research currently underway include a multi-disciplinary investigation into the mechanisms accountable for the spatial and temporal variability among Cis-Baikal hunter-gatherers.  In contrast to prior research, investigations presently underway seek to integrate the extensive behavioral and environmental data currently being generated from the study of habitation sites and numerous smaller cemeteries. 

In pursuing the primary objectives of our current research, BAP will be addressing the following research issues:

1. Developing a temporal sequence of assemblages identified at habitation sites using exhaustive radiocarbon dating and correlating result to those previously established for mortuary site;
2. Specifying the role played by the environment in framing culture change among hunter-gatherers in the region;
3. Analyzing prehistoric and historic land use patterns, including qualitative aspects of food procurement strategies, mobility, and spatial distribution of mortuary sites relative to habitation sites, biological and physical resources;
4. Exploring regional and local social relations, including exchange of material goods and their symbolic roles;
5. Documenting spatio-temporal variability in genetic profiles, health-activity patterns, diet and subsistence;
6. Linking spatio-temporal variability to new models of social structural change among hunter-gatherers.

The Cis-Baikal region of eastern Siberia represents a unique opportunity in the study of social complexity, variability, and multiplicity of long-term cultural change among past boreal forest hunter-gatherers.  Current BAP research entails one of the most comprehensive studies in the history of boreal forest archaeology.  As such, our multidisciplinary team of scholars now includes experts in archaeology, physical anthropology, ethnography, molecular biology, geophysics, geochemistry, and environmental sciences. 

Methods and Materials

The primary source of data for our project is the excavation and analysis of human remains from ancient mortuary contexts. Unlike boreal forest regions in other parts of the world (e.g., Scandinavia, North America), the Lake Baikal region contains a high number of relatively large cemeteries with well preserved skeletal remains.

Recent developments in the area of archaeological science now offer a suite of methods that can provide considerable insight into the variability of past hunter-gatherer behaviour. Much can be learned about genetic characteristics and relationships, residential mobility patterns, climatic conditions, season of death, and dietary records from early childhood to the last decade of life. When combined with data on sex, biological and archaeological age, health, place of burial and artifactual associations, we can study prehistoric human behaviour at a qualitatively and quantitatively new level of detail.

In order to take advantage of these methods, we have assembled a team of researchers from a number of different disciplines. Although there is considerable overlap, our strategy has been to concentrate on five main research modules:

Archaeological Context Module
Human Osteological Module
Human Genetics Module
Environmental Context Module
Ethnographic Module

Please click the links above for further descriptions of each module.